Ты русский бы выучил?
В рамках спецпроекта «Национальный ответ» корреспонденты «НВ» вместе с волонтерами провели урок русского языка и литературы для детей мигрантов
В Петербурге есть яркий пример толерантности: вот уже три месяца в городе действует волонтерский проект «Обучение детей мигрантов русскому языку и русской культуре». Аналогов ему нет во всем городе. Так же как нет и поддержки от городских властей. Организаторы курсов сами ищут помещение для занятий, сами оповещают ребятишек, сами проводят уроки. Причем все – совершенно бесплатно. Проект создан добровольцами, которые готовы растить культурное поколение маленьких петербуржцев вне зависимости от их гражданства и национальности. Это очень благое дело, если учесть, что число мигрантов с детьми в городе год от года только увеличивается. На одном таком занятии в библиотеке «Адмиралтейская» побывали корреспонденты «НВ».
На наше занятие пришли семь детей мигрантов: Сафи с сестрой Гульнозой, Шейла, Рома с младшей сестренкой Шириной, Малика и Джавохер. Урок длился полтора часа. Волонтеры в игровой форме с помощью картинок учили русские слова, увеличивая тем самым словарный запас малышей. При этом давали им самые простые понятия, необходимые в повседневной жизни. Лучше всего ребятишки разбираются в семейной тематике. Слова «папа», «мама», «сестра», «брат», «бабушка», «дедушка», «ляля» они знают хорошо. С животными и предметами быта оказалось сложнее. Еще один шаг на пути к интеграции, говорят преподаватели, – это русские мультфильмы. Поэтому часть занятий составляет их просмотр. Благодаря им, считают педагоги, дети учатся слушать русскую речь и формулировать мысли по-русски.
Поразила усидчивость малышей. Безропотно сидеть на одном месте, смотреть в рот учителю и впитывать как губка всю услышанную информацию может далеко не каждый ребенок. А еще они очень ласковые и доверчивые. Малика во время занятия несколько раз подходила ко мне, гладила по руке и улыбалась.
Занятия ведут студенты педагогических вузов. К урокам молодые преподаватели старательно готовятся – рисуют пособия, придумывают сценарий, подбирают музыку. Занятия за партами перемежаются с подвижными играми, а на десерт – дети рисуют или лепят.
В этой школе уже есть первые ощутимые результаты. Многие дети, которые раньше вообще не говорили по-русски, начали произносить первые слова. И это только начало. Ведь главная цель – выучить русский язык, чтобы пойти с остальными ребятами в школу. Преподаватели отмечают: у ребятишек есть желание учиться, и они на лету схватывают язык. Например, одна из учениц, когда пришла на курсы, в свои 13 лет имела знания 7-летнего ребенка. Но за пару месяцев девочка достигла такого уровня знаний, что сможет теперь с сентября пойти в школу со сверстниками. «Чудеса!» – скажете вы, нет, это правда. Но горькая правда жизни и в том, что отношение к этому благому проекту у окружающих, увы, скорее негативное. В ксенофобском обществе люди почему-то привыкли делить детские улыбки на иммигрантские и нет…
Не читает, а раскрашивает
Шестилетняя Малика несколько месяцев назад переехала с родителями в Петербург из Ташкента. Девочка старательно учит русский язык – ведь в сентябре она собирается пойти в школу, а через несколько лет и вовсе рассчитывает профессионально исполнять восточные танцы. Правда, русским языком она пока владеет плохо. Чисто может сказать только свое имя и поздороваться. Пока мама и папа Малики трудятся в кафе узбекской кухни, малышку на занятия приводит старшая сестра. В садик девочку не берут, потому что она из рук вон плохо знает русский язык. В школу, говорит старшая сестра, принять обещали, но только при одном условии – если Малика выучит русский язык. Пока же девочка в русских книжках лишь раскрашивает картинки. Но очень необычно: мышка у нее серая, а вот елка почему-то красная.
«Меня такой большой кукла есть»
Шестилетняя подвижная и болтливая Шейла единственная из всей маленькой компании посещает в Петербурге детский сад. К сожалению, детей мигрантов в дошкольные учреждения не берут. На то есть несколько причин: отсутствие у них регистрации и мест в садиках. Но в данном случае постоянное общение с русскими ребятами дало результат – Шейла говорит по-русски лучше остальных учеников. Наверное, если бы не ее подвижность, она дала бы фору в обучении даже русским детям. А пока слова складываются в не очень стройные фразы:
– Меня такой большой кукла есть, – говорит Шейла и широко разводит руками, обозначая границы игрушки.
Хочет говорить по-русски, как старшие
Четырехлетний Джавохер хоть и переехал со своей большой семьей в Петербург из солнечного Самарканда давно, но по-русски почти не говорит. Папа и старший брат малыша трудятся в порту грузчиками, мама и старшая сестра – в пекарне. Малыш в детский сад не ходит. По словам папы, не берут из-за отсутствия мест. Но к школе овладеть русским языком все равно надеется.
Старший брат – переводчик
Брат Сафи (на фото слева) и сестра Гульноза, пожалуй, самые смирные из всей компании учеников. Гульноза плохо говорит и понимает по-русски. Чтобы попросить попить, девочка указывает рукой на чашку, а затем на свой рот. Сафи на правах старшего брата все ей подсказывает (переводит непонятные фразы) и помогает сестренке.
Еще одна парочка – шестилетний Рома приходит на занятия с четырехлетней сестренкой Шириной. Судя по пиджаку и ранцу, Рома относится к курсам, как к самой настоящей школе. А еще он очень спортивный мальчик.
– Я треновку делаю утром – вот так! – говорит он и энергично машет в воздухе руками.
– Может, тренировку? – тактично поправляет учительница.
– Да-да, тренировку! – поддакивает мальчишка.
Софья Прокошева. Фото Александра Гальперина
