Опасный маршрут
Поджигатели маршруток получили тюремные сроки, но «дело» их живёт
В Красносельском районном суде Петербурга завершился судебный процесс над двумя выходцами из Республики Ингушетия, обвиняемыми в поджоге маршрутных автобусов. Cудья, рассматривавшая дело, признала обвиняемых причастными к совершению этого преступления и приговорила к 1 году и 1 месяцу лишения свободы каждого. Сейчас данные граждане проходят обвиняемыми ещё по ряду уголовных дел, в том числе связанных с незаконным хранением оружия и поджогами маршрутных автобусов. В общем, обычная уголовщина?
Тем не менее банда была не совсем обычная. Во-первых, один из её руководителей, петербургский бизнесмен Бахаудин Кукархоев, оказался идейным и активным членом бандподполья на Северном Кавказе. Когда в Петербурге начались аресты его братьев и племянников, а самого его пригласили на допрос в качестве свидетеля, он срочно выехал в родное село в Ингушетии, где вскоре был уничтожен в ходе боя с силовиками. А во-вторых, силовые акции для этой банды были отнюдь не средством пропитания, основные деньги группа зарабатывала, контролируя ряд коммерческих пассажирских перевозок. Сложившуюся в Петербурге ситуацию, когда маршрутки водят исключительно мигранты, принято объяснять тем, что местные водители на эту работу не идут. Но есть ещё один аспект, о котором почему-то не принято говорить: маршрутные перевозки – это огромный и неконтролируемый объём наличности. Предположим, коммерческие автобусы перевозят в день около миллиона пассажиров внутри Петербурга и ещё тысяч двести – в область и из области. Точнее сказать невозможно, билетов по факту там не продают. При минимальной стоимости проезда 30 рублей дневная выручка достигает 40 миллионов рублей. За год выходит под 15 миллиардов рублей, то есть 500 миллионов долларов. И всё это – чёрный, никем не учитываемый нал. Поэтому проблема не в том, что местные в эту сферу не идут, а в том, что их к ней не подпускают – пусть трамваи и социальные автобусы водят.
Роли уже давно поделены: по информации правоохранительных органов, в подавляющем большинстве случаев водителями работают приезжие из Средней Азии, руководят ими выходцы с Северного Кавказа. Система устроена так, что налоговые и административные проверки ей не страшны: водители оформляются как индивидуальные предприниматели, которые арендуют машины и маршруты у солидных компаний – Петербургской транспортной компании, «Питеравто», «3-го парка» и других. Что бы ни случилось, эти компании перед законом чисты – они всего лишь арендодатели, водитель тоже отвечает только за себя. Сколько денег берут себе реальные хозяева этого бизнеса, какими были Бахаудин Кукархоев с семьёй, – как говорится, коммерческая тайна.
.Не тайна, правда, то, что эти бизнес-семьи не всегда между собой в ладу. Потому что каждые несколько месяцев СМИ развлекают горожан сообщениями об обстрелах и поджогах маршруток. Часть этих инцидентов остаётся нераскрытой, хотя подробности известны. Заказчик обычно приезжает на неофициальную биржу труда мигрантов и ищет желающих на простую и хорошо оплачиваемую работу. Добровольцам приказывают собраться через день вблизи объекта диверсии, документов и мобильных телефонов при себе не иметь. На месте раздают канистры с бензином, указывают цель. Оплата – до 30 тысяч рублей за акцию. При этом никто ничьих имён не знает.
При расследовании даже пострадавшие предпочитают «тупить»: мол, ничего не видел, начальник, просто работаю, людей вожу, а напали, наверное, хулиганы какие-то… Потому что доносить на своих – то есть таких же выходцев с южных краев – у них не принято.
Тем не менее следствию удалось доказать, что несколько поджогов были совершены семьей Кукархоевых. Так, в апреле 2010 года Михаил и Мурат Кукархоевы, их приятель, выходец из Чечни, Ахмед Мошхоев и Александр Рыжков на автостоянке у дома на Московском шоссе подожгли 10 автобусов конкурирующей фирмы. В июне 2010 года те же Мурат Кукархоев и Ахмед Мошхоев на площадке «Ленфильма» (улица Тамбасова) подожгли семь автобусов, из которых три сгорели полностью. В августе 2010 года на той же автостоянке у дома по Московскому шоссе сожжено ещё 7 автобусов, принадлежавших тому же собственнику, но данное преступление не раскрыто. Сколько всего на счету этой группы было поджогов, обстрелов из травматики и пневматики, знают только они сами, но рассказывать об этом не хотят.
Когда к осени 2010 года деятельность данной группы, связанная с так называемым «оказанием выгодного влияния на несговорчивых перевозчиков, стала привлекать к себе повышенное внимание правоохранительных органов и служб безопасности транспортных компаний, Бахаудин Кукархоев решил уехать в Ингушетию и оставить за себя младшего брата Тамерлана.
«Спалилась» семья Кукархоевых на деле, не связанном с маршрутными перевозками. По версии следствия, к Тамерлану Кукархоеву обратился его знакомый, выходец из Сирии, Халаф Халед с просьбой порезать (лучше – насмерть) петербургского предпринимателя Бориса Хачинского. Гонорар – два миллиона рублей. У Халеда был с Хачинским затянувшийся, хотя, на взгляд обычного человека, достаточно мелкий конфликт. Сириец владел подвалами в доме по Садовой улице, а Хачинскому принадлежал первый этаж этого же дома, где располагался магазин. Когда в подвалах стали делать перепланировку, в магазине затрещали полы и стены. Хачинский, естественно, обратился к Халеду с претензиями. Но тот решил: чем возмещать ущерб или судиться, дешевле и поучительней убить человека. Тамерлан пообещал помочь и доверил работу своему племяннику Михаилу. Племянник пригласил в напарники упомянутого выше Александра Рыжкова, водителя маршрутки, который, поработав в компании выходцев из Средней Азии, принял ислам. 29 сентября 2010 года они, по версии следствия, убили Бориса Хачинского. К расследованию подключилось УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Попутно ФСБ проверила и маршруточную деятельность Кукархоевых, доказав их причастность к поджогам машин конкурентов.
Какие сроки получат криминальные бизнесмены Кукархоевы и их соратники по итогам всего «букета» их уголовных дел – решит суд. Хотя не факт, что они вообще что-то получат, потому что денег на адвокатов у них хватает, по совету защитников они дружно ушли в несознанку, отказываясь от своих показаний – якобы они получены под давлением. Да и пресловутый фактор политкорректности и активность правозащитников, которые старательно выискивают в таких делах мотивы национальной и религиозной неприязни, играют роль. Но сколько бы они ни получили, это не изменит общей картины: крупный и денежный кусок городской экономики с попустительства властей отдан на откуп непонятно кому: конгломерату легальных и нелегальных мигрантов, официальных и криминальных бизнесменов, простых работяг и бандитов. Они каким-то хитрым образом оказались вне правового поля.
Сотрудник одного из подразделений петербургского УФСБ, который работал по всем этим делам, не считает, что арест и суд на Кукархоевыми со товарищи заметно оздоровит маршруточный бизнес в Петербурге. Их место займут, скорее всего, конкурировавшие с ними дагестанцы. Операторы этого рынка, возможно, станут осторожнее, но правила приема на работу по этническому признаку останутся неизменными. Никуда не исчезнут и сектантские молельные комнаты, в которых проповедуются идеи ваххабизма, потому что доказать экстремистский характер тамошних проповедей и разговоров – дело малореальное. И пока не сделают свою часть работы миграционная, налоговая службы и отвечающие за транспорт комитеты Смольного, этот рынок по-прежнему будет опасен и для пассажиров, и для всего города.
Материал подготовлен при содействии пресс-службы УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области
Владимир Владимиров. Фото Интерпресс