Культура

«Главная миссия искусства – дать людям веру в жизнь»

18 июня

В эксклюзивном интервью «НВ» поэт Евгений Евтушенко рассказал, как литератор может быть и бунтарём, и государственником одновременно

Ещё недавно он каждое лето наведывался из США, где ныне проживает, в Россию: обязательно в Москву – отпраздновать свой день рождения в Политехническом музее, и при первой же возможности – в Петербург. С творческими вечерами. В 2011 году Евгений Александрович на страницах «НВ» признавался, что один из секретов его жизненной силы и энергии – люди, которые приходят услышать его стихи. Однако годы (ему уже за 80) берут своё, и из-за болезней и операций ни в 2012-м, ни в 2013-м Евтушенко в наш город не приезжал. И вот завтра и послезавтра Евгения Евтушенко можно будет услышать в Концертном зале у Финляндского вокзала в программе «Я пришёл в ХХI век» – таково название его новой книги. Но с человеком, «который в России – больше, чем поэт», говорить хочется не только о литературе, но и о стране, о времени…

– Евгений Александрович, говоря о России, часто хочется цитировать Евтушенко. Например: «Позорно – наблюдать историю, сложа руки». Или: «Дай Бог не вляпаться во власть…» При этом в последние годы иногда приходится слышать: он (то есть вы) давно оторвался от России. Но ведь вы – человек, несмотря ни на что, неотрывный от России. Неотрывный?..

 – Я когда-то написал: «Моя  фамилия – Россия, // а Евтушенко – псевдоним». Двадцать лет тому назад над этим издевались. Теперь это многие воспринимают как должное. Что накладывает,  разумеется, ещё большую ответственность. Сейчас я остался уже, пожалуй, почти единственным поэтом моего поколения, и я должен быть достойным  могиканином, представляющим всех ушедших. Моя неотрывность для России сейчас уже  канонизирована, и даже газета «Завтра» напечатала восхищённую статью о моей новой поэтической антологии, что раньше было невозможно представить. Без всякого моего ведома мои книжки выходят в сериях «Великие поэты мира», и слово «великий» уже прилипло ко мне как банный лист.

Но поверьте мне, что это меня не столь радует, сколько пугает и смущает тем, что могут так залакировать все живые шершавинки моего характера, что я сам могу нечаянно поскользнуться на похвалах, как на самом опасном льду – паркетном.

– Я хочу, – продолжает Евгений Евтушенко, – по-прежнему быть живым, а не мумизированным – быть тем же человеком, который писал «Бабий Яр», «Наследники Сталина», а совсем недавно – «Я живу в государстве по имени Как Бы». Человеком, который защищал 80-летнюю старушку-диссидентку в костюме Снегурочки с плакатом «31», напоминающим о праве на собрания и митинги, защищённом Конституцией.

Но всё время только протестовать, не предлагая взамен ничего, кроме бесконечных нападок на всё и вся, это не пушкинский путь. Пушкин дал нам великий пример того, что писатель может быть бунтарём, но одновременно и государственником, одновременно – и славянофилом, и западником.

Наши политические троекуровы, отрекаясь от европейской культуры, которая, между прочим, взошла и на русских дрожжах, в силу своей ограниченности не понимают, что в этот момент они уподобляются заморским русофобам, хотящим изолировать Россию, вырвать из мирового контекста…

– Помните из Высоцкого: «И вся история страны – история болезни». История болезни России, к сожалению, продолжает писаться. Что это – диагноз, карма? Может быть, зря граждане России уже не первое десятилетие ищут спасительную национальную идею – панацеи быть не может? 

– Ищут судорожно. У меня есть такие строчки: «Есть национальная идея – // С Пушкина и няни началась…» Вот вам и программа взаимоотношений интеллигенции с народом. Да вся русская классика – это и есть наша национальная идея. «Всемирная отзывчивость», – как сказал Достоевский о Пушкине.

– В России носятся с идеей создания единого учебника истории. Насколько он возможен и необходим?

– Канонический учебник современной истории должен быть прежде всего сводом сведений, включая цифры погибших на Гражданской войне и с той, и с другой стороны, жестокостей и с той, и с другой стороны, максимально объективных мемориальных статей – и о красных, и о белых. Наконец-то нужно разобраться, в чём был принципиально непримиримый конфликт между Лениным и Марковым, у Сталина с Троцким. Думаю, что надо воспользоваться многими цитатами из книги Венички Ерофеева «Моя маленькая лениниана», а также книгами Солженицына, Владимова, Роя Медведева. Провести цифровой анализ раскулачивания и цифровой анализ арестов участников «Съезда победителей» (XVII съезд ВКП(б) проходил в 1934 году; более половины его делегатов были репрессированы. – Прим. ред.), а также арестов командного состава армии в связи с подкинутой фальшивкой о якобы заговоре наших военачальников, их ликвидации. Проанализировать хоть объективно, где, наконец, были главные победоносные идеи Сталина и где его ошибки, и что перевешивало. Кто был виноват в холодной войне. Проанализировать лучшее в деятельности Горбачёва и в чём были его просчёты и слабости. То же самое о Ельцине. Чем отличался – отличается – от них Путин. Обязательно расшифровать сахаровскую идею конвергенции. Уверен, что именно его поиски  соединения государственности и  просвещённого бунтарства против упёрто торжествующей антиинтеллигенции, то есть бюрократии, на данном этапе истории будут наиболее плодотворны. Вот хотя бы самый упрощённый набросок современной истории России. Надо показать и современное  политическое разномыслие. «Никто не забыт и ничто не забыто» должно быть главным эпиграфом  такого учебника.

– Выскажу крамольную идею: историю государства нужно рассматривать через призму семьи, рода-племени. По крайней мере начинать изучение истории России нужно с семьи. Одна из основных преступных ошибок советской власти, что нас лишили предков. Очень часто для советского человека генеалогия заканчивалась бабушкой с дедушкой. Словно до них никого и не было. Что вы думаете по этому поводу?

– Мысль рассматривать историю государства через призму семьи вовсе не крамольная, а весьма здравая. Хорошо, если бы были проанализированы семьи Ульянова и Сталина.

– Давно уже вроде бы развенчаны «злой гений» Ленин и «великий и страшный» (слова Эренбурга) Сталин. Но при этом в, простите, идиотском «всенародном» рейтинге «Имя России» Сталин вышел на одно из первых мест. Как, по-вашему, такое могло получиться?

– Рейтинг Сталина зиждился и зиждится на искусственной мифологии – он был её опытным и талантливым режиссёром.

– А как понять и объяснить, почему общечеловеческие идеи (ценности) – свобода, равенство, братство – закончились тюрьмами и лагерями? 

– А почему  фанатическое христианство породило инквизицию? Да потому, что, когда первоначально честные идеалы превращаются в насильственную идеологию, она мало-помалу становится тюремной клеткой.

– А как быть с пламенными революционерами, не мифическими, а реальными, свято верившими в светлое будущее и положившими жизнь за это? Наверняка ведь были и такие…

– Как быть с пламенными революционерами? Надо всё-таки отличать идеалистов от циников. Если они не сжигали в своей революционной пламенности зарекрутированных ими, то  они не заслуживают издёвок... Я оставил при составлении новой книги «Все поэмы» одну из моих лучших исторических поэм «Казанский университет», но внёс вот какую добавку в главу о Вере Фигнер: «Но будет спасеньем не признан // Безжалостный к людям террор // (было первоначально) // И всё-таки с терроризма // Спадёт романтический флёр. // Не в бомбы и не в револьверы // Вы верьте в такие слова: // «Я Вера, я Вера, я Вера… // Вы живы ещё? Я жива…» Я считаю главной миссией искусства – дать людям веру в жизнь, когда, натыкаясь на каждом шагу на цинизм, они её теряют.

– В книге мемуаров «Волчий паспорт», в комментариях 1998 года, вы раскрываете подлинное имя одного из ваших персонажей – Автора Сонетов и Психушек. Это Юрий Андропов. Но у вас ещё с десяток персонажей под именами типа Человек с Глазами Свёрлами, Румяный Комсомольский Вождь и так далее. Не пора ли раскрыть все «погоняла»? Народ должен знать не только своих героев, но и антигероев.

– Я пишу не фельетоны, а стихи и прозу, и мои образы даже если  в них есть мемуарность, то и они собирательны.

– Последние годы всё чаще я испытываю какую-то ностальгию по шестидесятым, то «воспетым, то распятым». Прежде всего по духовности и душевности тех лет. Нынешнему молодому поколению – поколению прагматиков – недостаёт идеализма и романтизма, духовности и душевности.  Никакое материальное благополучие не заменит этого. А ведь это же – беда…

– Когда вы говорите о том, что поколению прагматиков всё равно необходим идеализм, вы сами даёте прекрасный ответ на собственный вопрос.

– На том, что литература не должна воспитывать, сходятся многие литераторы, с которыми я беседовал. Одни считают, что она должна отражать жизнь, другие – давать надежду. В чём же, по-вашему, миссия литературы, можно взять шире, культуры? 

– Хотим того мы или не хотим, но всё равно все мы воспитаны именно литературой. Она должна быть поучительной, как сама жизнь, но не занудно нравоучительной. Не назидательной, но созидательной. Литература нас созидает.

– Какую книгу вы бы рекомендовали обязательно прочесть человеку, «обдумывающему житьё»?

– Если бы я не прочёл когда-то «Тиля Уленшпигеля», то был бы совсем другим человеком.

– Кажется, в фильме Соломона Волкова «Диалоги с Евгением Евтушенко» вы говорите, что на сон отводите себе четыре часа, а большую часть времени отдаёте созданию поэтической антологии. Это миссия? Или принцип: если не я, то кто же?

– Если не я, то кто же? Если не сейчас, то когда? Это самый лучший лозунг, который  равен гениальному стихотворению. 


завтра

Что будет на творческом вечере?

– Начну со своей лучшей последней поэмы «Дора Франко», которую никогда не читал в Петербурге. Она о моей любви к знаменитой колумбийской красавице и наших с ней совместных приключениях в 1968 году в джунглях Амазонки. Эту поэму с одинаковым трепетом слушали и только что в Париже, и в Италии, где  она получила премию, и в Томске, в Брянске, во Владимире, в Твери, в Москве. Её намерен поставить в Театре имени Гоголя Кирилл Серебренников. Всю жизнь я писал исповеди. Сейчас – доисповеди…

Во втором отделении буду читать стихи, написанные за последние два года в госпиталях сквозь боль после восьми операций, выдержанных мною. Это будут и стихи гражданские, и опять же о любви, что для  меня неразделимо. Только что в Париже я получил Золотую медаль ЮНЕСКО за то, что сделал для взаимопонимания между народами и культурами. Во Дворце ЮНЕСКО с огромным успехом прошёл новый, безлюбимовский, но в то же время очень любимовский спектакль Театра на Таганке «Нет лет» в блистательной постановке Вениамина Смехова – его, надеюсь, покажут в Петербурге.


Беседовал Владимир Желтов. Фото ИТАР-ТАСС
Курс ЦБ
Курс Доллара США
92.26
0.329 (-0.36%)
Курс Евро
99.71
0.565 (-0.57%)
Погода
Сегодня,
29 мартa
пятница
+11
Умеренный дождь
30 мартa
суббота
+8
Умеренный дождь
31 мартa
воскресенье
+8
Облачно