Спецпроект

«Эта война изменила мир»

01 августа

 

Известный военный историк, социолог и исследователь будущего Сергей Переслегин в 100-летний юбилей со дня начала Первой мировой войны размышляет о её влиянии на судьбувсего человечества

Сегодня в России, Европе и во всём мире вспомнят одну из самых трагических дат в истории человечества. Ровно 100 лет назад – 1 августа 1914 года – германский посол Фридрих фон Пурталес вручил российскому министру иностранных дел Сергею Сазонову ноту об объявлении войны. Современники полагали, что боевые действия продлятся недолго и вскоре закончатся блистательной победой одной из сторон. На самом же деле в мире началась затяжная, изнуряющая и кровопролитная бойня, которая по количеству человеческих жертв затмила все предыдущие вооружённые конфликты.

В массовом сознании Первая мировая находится в тени Второй мировой войны, однако по силе своего влияния на последующий ход истории события 1914–1918 годов остаются непревзойдёнными. Но чтобы осознать истинную роль этого изрядно подзабытого сегодня конфликта, требуется панорамный взгляд – то есть умение посмотреть на ту эпоху с высоты птичьего полёта и вписать её в общий исторический контекст. Такую попытку предпринял один из наиболее ярких российских интеллектуалов – петербуржец Сергей ПЕРЕСЛЕГИН, руководитель группы «Знаниевый реактор». Физик-ядерщик по образованию, а ныне военный историк, социолог и профессиональный исследователь будущего, он поделился с «НВ» своим мнением о том, почему Первая мировая началась со второстепенного события на Балканах, почему Германия духовно противопоставила себя остальной Европе и как эта бойня повлияла на ход XX века.

«Германия попалась в ловушку развития»

Через 100 лет после начала Первой мировой войны историческое значение этого конфликта остаётся до конца непонятым. Обычно учёные трактуют эту бойню как схватку «империалистических хищников» за ресурсы, колонии и рынки сбыта. Однако при сугубо прагматической трактовке мы упускаем из виду очень интересный и важный момент – цивилизационное содержание событий 1914–1918 годов.

В чём же состоит это содержание? Оно сводится к тому любопытному факту, что Германия, по всем критериям страна европейская, попыталась создать другой цивилизационный проект, нежели остальная Европа. Особенно ярко эта тенденция проявилась во Вторую мировую войну, но уже во второй половине XIX – начале ХХ века она имела место.

Обратите внимание: Отто фон Бисмарк провозгласил создание Германской империи по итогам победы в Франко-прусской войне. Сама Пруссия была классической феодальной монархией и по всем канонам должна была превратиться в легитимную старую империю вроде России или Австро-Венгрии. Однако ей не хватало двух фундаментальных вещей – колониальных владений и исторического опыта управления империей. Подобного рода опыт нужно очень долго завоёвывать – та же Россия его имела, но всё равно не справилась с вызовами начала ХХ века...

Итак, Германская империя попалась в ловушку развития: её промышленность в 1910 году претендовала на первое место в мире, её интеллектуальный потенциал занимал самое первое место (немецкую систему образования копировал весь мир), а её механизмы управления носили откровенно устаревший характер. При этом недостаток колоний не позволял сбросить социальное напряжение на периферию путём отправки туда «буйных голов». И что в итоге? Германия оказалась в ситуации, когда в стране начался резкий рост социальной температуры, а это уже само по себе делало неизбежной большую войну с участием Германской империи.

Впрочем, главная проблема состояла даже не в этом. Хуже было то, что в условиях социального перегрева творческая деятельность германской интеллигенции оказалась весьма ограниченной. Не забывайте: писать разоблачительные статьи она не могла – это вам не Франция и даже не Россия. Поэтому немецкая интеллигенция энергию своего недовольства обратила в русло создания другого типа культуры, который отличал германскую культуру от культуры остальной Европы. В итоге Германия стала цивилизацией скорее магической и некротической, чем реальной. Она была больше ориентирована на смерть и воспевание красоты этой смерти, чем на жизнь, получение прибыли и обретение своего места за хорошим столом. При Гитлере эта линия получит продолжение и выльется в уникальный гибрид, для которого историк Жак Бержье придумал формулу «магия плюс танковые дивизии», однако это явление проявило себя уже в начале ХХ века.

Именно тогда в Европе сложилась очень непростая духовная ситуация, вокруг которой и строился конфликт Первой мировой войны. Ведь Германия не просто желала, как говорил канцлер Бернхард фон Бюлов, «места под солнцем» – она ещё и хотела признания своей особой культурной роли. И в какой-то мере она имела на то полное право. 

«Никто не ждал затяжной войны»

Другой важный для нас урок «Великой войны» связан с проблемой прогнозирования. Как обычно относятся к попыткам изучения будущего? Стоит вам выдать какой-нибудь прогноз, как вас тут же поставят на место: «Это всё ерунда. Мы лучше знаем». Интересно, что подобная ситуация наблюдалась и в начале ХХ века, когда генеральные штабы всех великих держав проигнорировали точные прогнозы относительно грядущей мировой войны, хотя такие прогнозы были. Например, Фридрих Энгельс предсказывал такой всеобщий крах, что «короны дюжинами валяются по мостовым и не находится никого, чтобы поднимать эти короны». А среди военачальников характер будущей войны точно предвидел начальник российской Академии Генерального штаба Генрих Леер, который говорил: «Война будет длительной». Однако руководители всех государств начала ХХ века настаивали: «Нет, впереди – короткая победоносная война».

В какой-то мере такие настроения понять можно. Давайте вспомним, как всё начиналось! К 1914 году человечество имело за плечами сорок лет абсолютно мирного развития. Начало ХХ столетия – это серебряный век не только в культуре, но и в экономике и политике. В условиях длительного существования без серьёзных потрясений стремительно рос уровень жизни населения, в том числе в России.

Разумеется, ситуация в мире была резко конфликтной. Всё время спорили друг с другом Франция и Германия. Россия конфликтовала с Германией по поводу хлебных пошлин, Англия с Германией – по поводу флота. Однако большинство конфликтов происходило в колониях, на периферии: Берлин и Париж дрались за Марокко, Россия и Япония выясняли отношения на Дальнем Востоке, Британия воевала с бурами, а США – с Испанией из-за Кубы и Филиппин.

В общем, правители великих держав не ждали затяжной войны. И вот совершенно неожиданно 28 июня сербский националист Гаврило Принцип убивает в Сараево австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда. Да, это событие было громким, но всё-таки недостаточно веским, чтобы из-за него развязывать крупномасштабную бойню. Во всяком случае, никто из руководителей великих держав её точно не хотел.

Правящая верхушка Австро-Венгрии полагала, что, поскольку сербы совершили акт неприкрытого терроризма, они смогут быстренько их наказать и заодно решить у себя некоторые внутренние задачи. Скажи кто-нибудь императору Францу Иосифу, что эта «маленькая победоносная война» выльется в мировую бойню и закончится падением Австро-Венгрии, этот умный, хотя и старый человек не поверил бы. А ведь в результате событий 1914–1918 годов погиб один из интереснейших проектов в истории. О нём мы частично можем судить по его осколкам – венской школе психоанализа, венской школе экономики и венской школе системных исследований.

Россия не без оснований полагала, что сербский ответ на австрийский ультиматум не даёт оснований для военной экзекуции. Неслучайно Николай II отдал приказ: «Мобилизовать войска только против Австро-Венгрии, не мобилизуя их против Германии», на что начальник Генерального штаба Николай Янушкевич посмотрел на него круглыми глазами и спросил: «Ваше Величество, а это как?»

Берлин со своей стороны тоже не предполагал большой войны, тем более с Россией. Вильгельм II считал, что сейчас кайзер в «сверкающей броне» (это был его любимый эпитет) выступит с призывом поддержать справедливые требования Австро-Венгрии, после чего всё успокоится. Интересно читать пометки кайзера Вильгельма II на документах, приходящих к нему из министерства иностранных дел: «Проклятие!», «Лживая собака!», «Он идиот или спятил?», «Господи, что же происходит?». Рассказывают, что, когда германский канцлер уходил в декабре 1914 года в отставку, его преемник спросил: «Слушай, как это всё началось?» – «Ах, если бы я знал!» – ответил он.

Что касается лондонского Сити, то его воротилы выступали категорически против втягивания Англии в войну. Причём они делали это настолько категорически, что даже призвали к забастовке.

Да, конечно, войну страстно ждала Франция, мечтая поквитаться с Германией и вернуть потерянные провинции Эльзас и Лотарингию. Но при этом она и боялась такого конфликта, особенно из-за австрийского эрцгерцога, чьё имя знали далеко не все французы. Во время нарастания кризиса французский военный министр отдал приказ: «Отвести войска на 30 километров от границы». «Зачем? – спрашивают его. – Вы не хотите показать агрессивность намерений Франции?» – «Нет, – отвечает он. – Я просто боюсь, что война вспыхнет из-за случайной вспышки двух патрулей в лесу. Я не хочу брать на себя эту ответственность».

В ситуации, когда никто не хотел войны, а повод к ней был сущим пустяком, война оказалась неизбежной, продолжалась четыре года, а её цена превысила цену всех предшествующих боевых действий. И это – один из уроков Первой мировой. Не осознавая свершившегося тогда переворота в средствах ведения войны, современники не смогли оценить характера предстоящего кризиса, тем самым сделав его неизбежным.

«Произошло рождение тоталитаризма и восстание масс»

Первая мировая война – совершенно уникальный конфликт. Ни до, ни после не сталкивались между собой настолько подготовленные профессиональные армии и командиры. Когда изучаешь историю Первой мировой, порой возникает ощущение: идут позиционные бои, ничего не происходит. Скучно. То ли дело Вторая мировая война! Тут и размах боевых действий в тысячу километров, и половина земного шара задействована. Но даже в шахматах, когда между собой играют равные по силе грос смейстеры, редко случаются комбинации. Как правило, их стараются предотвращать с помощью простых и отнюдь не блестящих ходов.

Итак, Первая мировая – это война профессионалов высокой пробы. С
1 августа 1914-го по 15 января 1915 года на четырёх фронтах развернулось генеральное сражение, которого человеческая история не знала ни раньше, ни позже. Что же нам мешает осознать его масштабы? Мы привыкли рассматривать события по отдельности – кампанию во Франции, Восточной Пруссии, Галиции, а также события на Балканах и в Закавказье. Но все указанные события – одно колоссальнейшее сражение, которое привело к огромным человеческим жертвам и практически уничтожило армии мирного времени. Почти полностью исчезли армии Франции, Австро-Венгрии, а вооружённым силам Германии и России был нанесён серьёзнейший урон. История этого сражения до сих пор не написана, хотя события на одном конце карты тогда непосредственно отражались на другом её конце.

Неудивительно, что в ходе Первой мировой произошла настоящая революция в военном деле. Она началась как война офицеров, затем перешла в войну солдат и вылилась в войну моторов. Последний отрезок очень важен с исторической точки зрения, но он ещё ждёт своего пытливого исследователя.

Пожалуй, Первая мировая война была самой страшной в истории человечества. Ведь когда сталкиваются между собой человеческие воли, ни одна из которых не хочет уступить, в какой-то момент возникает ситуация: «Нам наплевать на последствия». Это породило ситуацию, когда прочность позиционного фронта оказалась намного выше, чем прочность империй и национальных государств, которые создаются если не веками, то уж точно десятилетиями. И в этом плане Первая мировая война закончилась ликвидацией существующей социальной системы, а это самый большой итог, который может повлечь за собой вооружённый конфликт.

Какие же перемены кажутся мне наиболее революционными? Выделю лишь самые серьёзные последствия.

Во-первых, по итогам Первой мировой исчезли большие империи. Причём фраза «исчезли империи» означает, что колониализм сменился неоколониализмом. В чём же различие? При колониализме вы выкачиваете из колоний всё что вам нужно, но вы и отвечаете за них, то есть занимаетесь их управлением и развитием – строите дороги, школы, больницы, учреждаете парламент и так далее. А при неоколониализме вы выкачиваете всё, что вам нужно, но решение внутренних проблем оставляете местным папуасам. Заметьте, это просто другой социальный строй! Поэтому неудивительно, что после Первой мировой на место классических империй окончательно пришли национальные государства.

Во-вторых, события 1914–1918 годов причастны к последующему зарождению тоталитаризма. Именно в ходе этой войны стало понятно, что такое истинная тоталитарность, – когда все усилия и возможности государством или империей направлены на решение одной задачи. Причём в какой-то момент уже невозможно ответить на вопрос: «А какой именно?»

В-третьих, как ни парадоксально, именно Первая мировая война причастна к «восстанию масс» и зарождению демократии современного типа. До неё считалось, что элита – это люди, которые в силу своего образования и подготовки способны принимать решения за других. По итогам же самой кровавой на тот момент бойни выяснилось, что это не так. Именно в Первую мировую массы окончательно вышли на авансцену истории, что привело к зарождению демократического мира. Но чтобы этот мир возник, нужно было призвать в армию огромное количество людей, а уже потом наделить их правами.

Что делать, таков непреложный ход истории: кровь всегда была ценой могущества. Никогда раньше война не приводила к таким жертвам среди мирного населения, но и никогда раньше население не получало такого права на участие в управлении, как после Первой мировой войны. Видимо, это произошло только для того, чтобы через некоторое время мы осознали: массы, как и элиты, тоже не в состоянии управлять сложными социальными системами.


резюме

«Первая мировая война – водораздел между XIX и XX веками»

Первая мировая война кардинально изменила мир. Она стала важным водоразделом между XIX и ХХ столетиями. А ведь хронологические рамки века далеко не всегда совпадают с его содержательными рамками!

Согласно теории коротких и длинных веков, XIX век был классическим длинным веком. Начавшись в 1776 году с Американской революции, он завершился как раз в 1914-м Первой мировой войной. В длинный век «человечество, пожалуй, изменилось сильнее, чем за предыдущие полторы тысячи лет. Это было время, когда человек полностью выполнил завещание, которое Господь дал Адаму и Еве: «Наполняйте Землю и владейте ей». Люди в «длинный XIX век» действительно овладели миром, изменили отношения между человеком и природой, создали машинную цивилизацию и породили колоссальные изменения в технологиях и экономической жизни.

После этого наступил ХХ век, который пришёлся на 1914–1991 годы и породил три мировых войны – Первую, Вторую и третью (холодную), которые на самом деле являются одним растянутым во времени конфликтом. Как можно охарактеризовать эту эпоху? Да, за ХХ век произошло немало серьёзных сдвигов, но они все меркнут на фоне тех перемен, которые принесло человечеству «длинное XIX столетие». При этом основные изменения пришлись как раз на Первую мировую войну, хотя она в массовом сознании осталась в тени событий 1939–1945 годов с их многомиллионными жертвами и атомными бомбёжками.

Обратите внимание: мир после 1945 года очень сильно напоминал реальность в межвоенный период. Ну, вместо Лиги Наций появилась ООН – и в чём здесь принципиальное различие?! А вот во второй половине 1910-х годов произошли революции в России и в Германии с переходом последней к национал-социалистическому режиму через некоторое время. Причём похожие режимы возникли по всей Европе, а его элементы можно увидеть даже в старых демократических странах типа Великобритании с Францией и, о чём не любят говорить, в США. Нельзя не вспомнить и феномен 1920-х годов – один из крупнейших культурных всплесков в истории человечества.

Говоря о Второй мировой войне, я бы назвал её попыткой переиграть исход Великой войны 1914–1918 годов. Переиграть то, что переиграть уже было невозможно. И опыт двух «горячих» войн оказался достаточным для того, чтобы возникшие в 1945 году сверхдержавы – США и СССР – боролись друг с другом не путём деструкции европейского континента, а скорее в варианте инженерных, экономических, конструкторских, то есть созидательных решений. Да, Первая мировая война – столкновение воль, Вторая мировая война – по большому счёту, столкновение экономик, а холодная война – столкновение созидательных потенциалов.

 

(Размышления Сергея Переслегина о влиянии Первой мировой войны на историю России и СССР читайте в одном из ближайших номеров «НВ»)

 

Материалы полосы подготовил Михаил Тюркин
Курс ЦБ
Курс Доллара США
92.59
0.017 (0.02%)
Курс Евро
100.27
0.142 (-0.14%)
Погода
Сегодня,
28 мартa
четверг
+9
Облачно
29 мартa
пятница
+9
Слабый дождь
30 мартa
суббота
+10
Слабый дождь