Здесь был урод Вася
«Здесь был Вася» – эта надпись стала символом безмозглого бездельника, отчего-то вообразившего себя любителем путешествий, да ещё и грамотеем. Стоит приехать к какой-нибудь достопримечательности – природной или архитектурной, – которая не охраняется, как дворцы Петергофа или Царского Села, так тут же обнаружишь следы этого «Васи». Пишут на усадьбах, на церквях, на скалах – на любой поверхности, до которой могут дотянуться.
Почему двуногому, усвоившему буквы, но не правила поведения и уважение к окружающему миру, так хочется накорябать своё несчастное имя на чём-то красивом и красивое изуродовать? Возможно, подсознательно эти типы понимают свою ущербность и не могут вынести что-то прекрасное рядом, не унизив его до своего уровня. Не раз психологи пытались разобраться в этом феномене, но пока не преуспели, ибо явление это старше, чем думают многие (другое дело, что раньше оно не имело характера массового психоза).
Есть в латвийском городке Кокнесе на Даугаве старый, сильно разрушенный, очень живописный замок, куда весьма охотно едут туристы. И там поставлены четыре шведские пушки как напоминание о Северной войне. Толстенный пушечный чугун представляете? Кажется, что его можно только взорвать (в крайнем случае повредить ударами молота на сильном морозе, когда чугун становится хрупким). Но нашлись «умельцы», которые вырезали на пушках довольно глубокие и очень многочисленные надписи! И по-русски, и по-немецки, и по-латышски, и с сердечками, и с вензелями, и с прочими открыточными атрибутами. А даты – в основном начало XX века. Это же какое надо было иметь тупое упорство, чтобы часами ковырять чугун, дабы запечатлеть свою низколобую сущность на поверженном оружии!
Поскромнее, но тоже «изувековечены» аналогичные пушки, стоящие у моря в финском городе Ханко (знаменитом русском Гангуте). Вандалы исковыряли и гранитные скалы, на которых стоят эти орудия. Накорябаны «послания к человечеству» и на скалах старого русла Вуоксы в Иматре – тоже всё ещё дореволюционное. В Карелии на водопаде Кивач до вырезания на скале не дошли – там слишком опасно для таких длительных актов вандализма, но известно, что отдыхающие господа нанимали грамотных местных жителей на очень своеобразную работу. Она состояла в том, чтобы работник вскарабкался на скалу и краской крупно намалевал на ней что-нибудь типа: «Капитолина Петровна! Вы душечка и ангелочек!» Потом заказчик как бы случайно подводил к этой скале Капитолину Петровну и демонстрировал ей свои знаки внимания, утверждая, что это он сам рисковал жизнью, дабы запечатлеть свою приязнь.
Возможно, те же мотивы двигают и современными российскими исполнителями граффити, которые карабкаются на скалы в людных местах и изображают там свою великую страсть и глупость. Едешь по шоссе из Петрозаводска в Медвежьегорск – на скалах над дорогой места живого нет, такое ощущение, что сюда вандалов завозили автобусами! На стене одного из рускеальских карьеров прямо по нежной гамме переливчатого мрамора какая-то дрянь жирно написала краской дрянное слово. Ещё приятнее вандалу иметь дело с песчаниковой стенкой: по такой породе ковырять гвоздиком – одно удовольствие, выколупывать надписи можно глубокие, на десятилетия. На любой скале, которую облюбовали горе-путешественники, можно обнаружить и женские имена, и мужские, и всю российскую географию, и признания в любви, и констатацию собственной крутости. Одного там нет и не будет: осознания того, что ты испортил красоту. Грубо говоря, цвёл розовый куст, а ты в него нагадил, только чтобы отметить здесь своё никому не нужное пребывание. Но не доходят простые истины до тех, кто гадит. Ведь это закладывается в детстве, а если родители не научили чувствовать и ценить прекрасное, такое душевное уродство остаётся навсегда.
Татьяна Хмельник, заместитель редактора отдела «Северо-Запад»
