Такие разные воспоминания
В феврале в ТЮЗе им. А.А. Брянцева ударились в воспоминания режиссёры разных поколений.
Бесспорно, ТЮЗу есть что вспоминать: за 93 года его существования здесь пересеклись дороги многих творцов и зрителей. Но сколько бы ни подвергались остракизму заложенные Александром Брянцевым и развитые Зиновием Корогодским идеи воспитания искусством, воспитание это долгие годы в ТЮЗе происходило. Кстати, психологи и педагоги и в наши дни утверждают, что дети, которые регулярно ходят в театр, быстрее и продуктивнее считывают новые модели поведения, учатся сопереживать, чувствовать и оценивать поступки других людей. Тут главное, чтобы модели и поступки, предлагаемые театром вниманию ребёнка, отвечали гуманистическим ценностям, а поведение героев было эмоционально окрашено…
Премьеры «Рисунки на потолке» и «Дети Бемби» последовали в ТЮЗе одна за другой. На малой сцене молодой режиссёр Семён Александровский заставил вспоминать о детстве актёров из поколения 1990-х, а на большой сцене Валерий Дьяченко попытался вернуть в прошлое зрителей из поколения 1970-х. Чувствуете разницу? В одном случае диалог происходил между «игроками» на сценической площадке, в другом разговор состоялся между сценой и зрительным залом.
В экспериментальной работе Александровского задействованы Золоткова, Ладыгина, Слепухин, Остриков, Стрюк и примкнувшая к ним Слынько – самые, пожалуй, сегодня востребованные актёры ТЮЗа. Шестеро героев узким кругом общаются на сцене, и общение это скорее напоминает групповое занятие у психотерапевта, нежели спектакль. Молодые люди, почти не интонируя текст, рассказывают друг другу разные факты своего детства. Они пьют воду, кутаются в пледы, снимают что-то на камеру, тут же показывают снятое на экране из картонных коробок, читают чужие письма, пытаются играть в незамысловатые детские игры, а попутно разбирают хаотичный завал свежего бруса на сцене и складывают из него подобие сруба. Так сказать, структурируют своё сознание. Эмоциональная оценка воспоминаний у них почти отсутствует: так, две-три улыбки – ни сентиментальности, ни восторга, ни сожаления о чём-то в героях нет. Словесные откровения перемежаются пением и весьма оригинальным исполнением музыки модного нынче композитора Настасьи Хрущёвой. Ближе к финалу концентрация сознания участников уже такова, что они запросто демонстрируют боевые стойки кун-фу… Из зала на сто мест во время действия ушла треть зрителей: они так и не были очарованы пространством «безопасного помещения» – чужого детства. Причиной исхода является не только особый (весьма современный) режиссёрский подход к рассказу о лучшем периоде жизни каждого человека, но и ошибочный тон речи Александровского перед показом: режиссёр сам разрешил уходить («только тихо») тем, кому спектакль покажется слишком длинным. Напутствие это, судя по всему, оказалось сродни сказочному: «Только не думай про белую обезьяну», вот народ и рванул…
Постановка Валерия Дьяченко опять вывела на сцену третьекурсников СПбГАТИ (мастер – Лариса Грачёва). «Дети Бемби» – ниточка, протянутая к ТЮЗу Корогодского, но ожидать от постановки повторения чуда ТОГО «Бемби» не стоит. Прелесть студенческой работы в том и состоит, что она даёт возможность тем, кто давно вырос, вспомнить театр их детства (несколько раз проекцией промелькнут на сцене лица Ирины Соколовой и Ольги Лысенковой), а тем, кто ещё мал (включая исполнителей ролей), – прикоснуться к чудесным «оленьим» сказкам Зальтена, исполненным житейской мудрости. Второй спектакль курса можно назвать большей удачей, чем «Вино из одуванчиков», а актёрские работы Ксении Плюсниной (Гурри), Анны Мигицко (Белка), Егора Щедрова (Дятел), Ивана Лосева (Ёжик), Андрея Шаповала (харизматичный Филин), Александра Цицкуна и Константина Соя (Нелло и Мембо) – серьёзной заявкой на дальнейшие успехи.
Екатерина Омецинская, театральный обозреватель
