Оперная спесь
Порой полезно поразмышлять о том, как складывается оперная жизнь в Петербурге. Годами наблюдаешь, как у нас оперное дело поставлено, – и мысли непрошеные посещают, не очень-то утешительные.
Нет, на первый взгляд всё отлично: оперных театров в городе куча – большие и малые, детские и взрослые. И все стараются заявить о себе, конкурируют, активничают, наращивают репертуар, Премьеры идут чередой – только успевай смотреть. К примеру, на исходе октября Михайловский театр выпустил «Манон Леско» в копродукции с Берлинской государственной оперой. Мариинский на новой сцене показал «Севильского цирюльника». Вплотную к нему подоспела премьера «Мадам Баттерфляй» в «Зазеркалье».
Картинка на первый взгляд получается идиллическая. Однако если вглядеться пристальнее, проанализировать постановки, репертуар, вслушаться в исполнение, а тем паче попытаться приложить к отечественной продукции сложившиеся в мире критерии оперного качества, становится грустно. Ну, нет уже сил слушать неряшливую игру оркестра и пение солистов, не справляющихся с партиями. Или смотреть наспех слепленные спектакли – как тот же недавний «Севильский цирюльник». Стыдно показывать на огромной сцене «Мариинского-2» примитивный, пустой, плоский, сомнительного юмора спектакль – будто студенческая работа, вроде капустника.
Мы, эксперты, давно забыли, что такое рефлексия по поводу фундаментальных проблем театра. В городе не проводят открытые и публичные дискуссии по поводу оперы; времена круглых столов, на которых обсуждались итоги сезона и насущные проблемы оперного дела, канули в Лету. Никому это не нужно; и меньше всего – театрам, которые, полагаю, заинтересованы в максимальной непрозрачности своей работы. Нам периодически заявляют, что Мариинский театр – лучший не только в стране, но и в мире. Не будем спорить, у каждого своё представление о лучшем. Не будем и сравнивать с ведущими оперными домами типа «Метрополитен-опера», Берлинской, Венской или Баварской оперы.
А поглядим, например, на Венгерскую национальную оперу. Театр не первого ряда, с роскошным зданием, имеющий вторую сцену (Театр Эркеля) и достаточно скромный бюджет. Не то чтобы провинциальный, но и не из мировых лидеров. Недавно я имела удовольствие послушать там два спектакля: «Фальстафа» Верди, постановку прошлого сезона, и премьеру «Так поступают все» Моцарта. Честно скажу, была поражена: не ожидала такого. Исполнение на высшем уровне, чувство стиля, красота оркестрового звучания, отличные певческие ансамбли – всё на месте, ничто не раздражает слух, не шокирует вкус. Спектакли отнюдь не были шедеврами, но уровень сценической культуры венгры показали превосходный.
Все детали пригнаны, видно, что спектакли доведены до ума. Свободно и непринуждённо существуют на сцене певцы, оркестр звучит аккуратно, и нет нужды замазывать тремя форте и преувеличенным драйвом технические огрехи исполнения (как частенько случается у нас). Ни певцов, ни дирижёров я не знала, имён их ранее не слыхала – в мире они не то чтобы очень известны. В Венгерском оперном театре, как, впрочем, и везде в Венгрии, принят принцип «опоры на собственные силы», редко приглашаются певцы или дирижёры со стороны. В условиях культурной герметичности венгры умудряются тем не менее не лишаться качества исполнения. Может, потому, что живут в центре Европы и не теряют исторически сложившиеся контакты с Австрией? А может, потому, что у них музыкальное образование на высоте в Академии Листа? Но и в России с музыкальным образованием некогда дела обстояли лучше всего в мире, во всяком случае до 1990 года. Так почему же в Венгерской опере исполнительский уровень выше, чем в Мариинском?
Я лично считаю, что отсутствие общественной рефлексии на оперные процессы в городе, снижение критического накала дискуссии на животрепещущие темы качества функционирования театральных механизмов негативно влияют на качество оперного производства. Кроме того, нам очень не хватает постановщиков, ассистентов, которые бы поддерживали спектакли на достойном уровне.
Мы живём в глобальном мире – это объективная реальность. Артисты, постановочные команды, спектакли кочуют из театра в театр; копродукции стали правилом. Ведущие петербургские театры в этот процесс в полной мере включены. А Венгерская опера – нет. В Будапеште пестуют национальные кадры, но при этом венгры поют порой не хуже, чем солисты Венской оперы. В этом сезоне в оперном театре Будапешта заявлено 20 премьер: 17 оперных и 3 балетных – вот вам преимущества системы stagione (когда готовится постановка, спектакль идёт несколько дней подряд, а потом наступает перерыв. – Прим. ред.). Как известно, в Мариинском театре нам представляют как особенное достижение 7–8 премьер в сезон.
К чему я это веду? Да к тому, что у венгров и бюджет поменьше, чем в Мариинском, и певцы только местные, а качество и уровень спектаклей таковы, что заслуживают всяческого уважения. А ведь Венгрия – небогатая страна, и зарплаты у них невысокие. А у нас, похоже, бюджет театра и качество спектаклей находятся в обратной зависимости. На одну удачную премьеру приходится по три неудачных. Почему? Лично я знаю ответ. А вы?
