О бедном Макаре замолвите слово
Как вы уже догадались по заголовку, речь пойдёт об одном из самых обсуждаемых сегодня медийных персонажей. О «национал-предателе», «друге хунты» и «клеветнике России», за тридцать серебряников продавшемся украинским олигархам. О честной творческой личности, отважном оппозиционере и совестливом гражданине, осмелившемся пойти против власти и общественного мнения. Выбирайте любой из двух вариантов, а я не собираюсь брать на себя роль прокурора или адвоката. Куда интереснее попробовать разгадать «феномен Макаревича».
Заявленная планка требует максимальной объективности, а мне в данном случае её трудно достичь, потому что песни Макаревича – это «саундтрек» к моему детству. Сам я в школьные годы играл в рок-группе и сходил с ума по «Битлз». А музыканты «Машины времени» нравились мне как продолжатели дела ливерпульской четвёрки в нашей, как пел БГ, «неритмичной стране». Сам кудрявый «машинист» большого восторга у меня не вызывал. Уже тогда много говорили о нём как о «жуке с фигой в кармане», обласканном при любой власти, о его морализаторстве и высокомерии. Но всё это в конечном счёте было неважно. Когда я слышал песни «Костёр», «Пока горит свеча», «Он был старше неё», моя душа замирала от восторга, плакала и смеялась.
Да, Макаревич всегда мало походил на обожаемых мной героев рок-н-ролла. Но, раз музы дарили ему такие слова и такие песни, значит, он был их достоин. Музы – они ведь привередливые создания: людей тёмных они, как правило, обходят стороной.
Но уже тогда, в конце 1990-х – начале нулевых, чувствовалось, что мэтр переживает творческий кризис, и переживает его тяжело. «Просто умер ангел, и где-то в небе стало меньше одной звездой» – эта строчка из альбома «Место, где свет» звучала особенно проникновенно. Но название одноимённой песни оставляло надежду, что Андрей Вадимович это место ищет – и снова найдёт…
Увы, чуда не случилось. Новых хитов Макаревича не слышно уже давно, зато его политические речи слышны с завидной периодичностью. И даже не важно, какую именно гражданскую позицию занял главный «машинист». Если бы Макаревич бил себя пяткой в грудь и кричал «Крым наш!» и «Хунту – геть!» – я бы наблюдал за этим с той же грустью и жалостью, с какой сегодня читаю его интервью. Истинный творец должен дарить людям свет и объединять своих поклонников, а не расширять гигантскую трещину, которая сегодня проходит через наше общество. Солнце не выбирает, кому светить, врач не выбирает, кого лечить. А музыкант не должен выбирать, для кого петь и играть.
Возникает вопрос: зачем тогда Макаревич решил стать «гражданином» в ущерб «поэту»? Неужели ему кто-то заплатил миллиарды? Вряд ли – он далеко не беден и весьма рационален. А ущерб от сорванных концертов по России явно больше, чем мифический гонорар от украинских олигархов. Но, быть может, Макаревич дошёл до состояния «не могу молчать»? Тоже весьма сомнительно. Ведь молчал же он в куда более суровые времена. Да и политика всегда была на периферии его личности, не отвлекая от главного – творчества.
И тут, как мне кажется, мы и приблизились к разгадке. Причина повышенной «гражданской активности» Макаревича имеет психологическую природу и оригинальностью не блещет. Так уже бывало не раз: когда творец лишается крыльев и перестаёт летать, он бросается в омут социальной стихии, надеясь на её гребне обрести потерянное вдохновение и вновь зажечь свою тускнеющую звезду. Ему кажется, что политика даёт драйв, позволяет чувствовать себя молодым. Но именно в этот момент он чаще всего окончательно обрубает себе крылья, совершая творческое самоубийство.
Так кто же для меня Макаревич? Для меня он – ещё одна жертва войны на Украине, достойная сожаления и сострадания. Довольно его травить! Оставьте музыканта в покое. Может быть, тогда в тишине он снова обретёт вдохновение и порадует нас новыми хитами.
