Не называйте его «пророссийским»…
Олесь Бузина, украинский журналист и писатель, убитый в четверг в Киеве, не был «пророссийским», как пишут украинские и наши СМИ. Он не поддерживал пришедших к власти на Украине политиков, но он и возвращению Крыма в Россию не радовался. А то, что стал у нас медийным лицом, – «заслуга» Киева, где многим сегодня публично выражать своё несогласие элементарно негде. А порой и смертельно опасно.
Но то, что случилось в четверг в Киеве, как бы цинично это ни прозвучало, вовсе не что-то из ряда вон выходящее. Не первая и, увы, не последняя капля в гипотетической чаше терпения. Украинцы с этим уже свыклись, смирились. А некоторые даже считают хоть и жестоким, но правильным. Потому как Россия – «агрессор», а они – «пророссийские», значит, предатели. Ведь так говорят по телевизору.
Вот почему к месту гибели Олеся цветы и свечи киевляне не несут. Как и на место гибели расстрелянного днём ранее экс-депутата Рады Олега Калашникова, тоже не «пророссийского», а оппозиционного политика, призывавшего широко отметить День Победы. Смерть Калашникова тоже не первая в этом ряду, просто убили и его, и Бузину, уже не стесняясь. Не маскируя под самоубийство, волна которых прокатилась по бывшим представителям «Партии регионов» с начала этого года. Кто не умер, тот арестован или объявлен в розыск. А сколько немедийных несогласных в Харькове, Одессе, Запорожье, Днепропетровске арестованы, убиты, пропали без вести? Нет такой статистики и вряд ли в ближайшее время будет.
Что же происходит на Украине? А то, что и должно, если пришедшие к власти не пользуются поддержкой большинства населения. Нечто подобное, правда в куда более скромных масштабах, было и после прошлого Майдана – в 2004-м. Тогда Ющенко вовсе не победил Януковича на президентских выборах. Не только Донбасс голосовал против «оранжевых», даже на западе страны Янукович шёл вторым, а первым был вовсе не Ющенко. Но «мягкость» лидеров первого Майдана в устранении своих противников вышла им боком – власть они потеряли. Нынешние киевские политики повторять тех ошибок не намерены.
По сути, на Украине начались репрессии сродни тем, что пережил СССР в 1930-х, когда верховенствовал лозунг: «Кто не с нами, тот против нас».
Так что не называйте Олеся «пророссийским» журналистом – он был украинцем и каждый раз возвращался в Киев, несмотря на все уговоры не рисковать и остаться в России. Ужас в том, что Олесь не первый и, похоже, не последний.
Ирина Голубенко, обозреватель «НВ»
