Мнения и комментарии

И с мирным атомом шутки плохи

17 апреля

На экране – полнометражный кинодебют популярного театрального режиссера Василия Бархатова.

Его имя вот уже несколько театральных сезонов является символом успеха в мире отечественной Мельпомены. Получить в двадцать с небольшим лет право на постановку оперы в Мариинском театре – такое может только присниться в самых амбициозных и смелых снах абитуриентам театральных вузов. Нынешний баловень судьбы по имени Василий предоставившимся шансом воспользовался сполна. В конце концов его дерзость преодолела линию рампы и привела господина Бархатова в мир десятой музы. Но даже в выборе темы и основного спонсора дебютного кинопроекта проявилась оригинальность молодого режиссерского дарования. Видимо, ему было неинтересно снимать какую-нибудь пустопорожнюю комедию или залихватский боевик. 

Вот и получился фильм «Атомный Иван», съемки которого поддержала такая мощная и уважаемая структура, как Росатом. Именно ведомство господина Кириенко обеспечило амбициозному проекту соответствующие натуральные декорации в виде интерьеров и территорий действующих АЭС, а также городов-спутников, находящихся рядом. Словом, фантазии молодого гения оперной конъюнктуры было где развернуться. Но Бархатов не ограничился только эффектным антуражем, он еще позвал сочинять сценарий фильма драматурга Максима Курочкина, одного из лидеров новой русской драмы. Результат получился сколь неожиданный, столь и невнятный. Даже прокатчики запутались в возможной жанровой классификации «Атомного Ивана», выдавая его попеременно то за мелодраму, то за комедию. Попробуем разобраться в том, на что потратил деньги налогоплательщиков мило улыбающийся журналистам и в телекамеры Вася.

В городе-спутнике некой АЭС живет себе пара – Ваня (Григорий Добрыгин) и Таня (Юлия Снигирь). Живет-поживает, добра да ребенка наживает. Причем скрывают молодые от мамы и бабушки Вани не то, что они проводят ночи вместе, а то, что Ваня… курит. Парочка трудится на АЭС. Таня пишет диссертацию и вдруг становится беременной, а Ваня выглядит этаким шалопаем и диссертации не пишет, не говоря уже о ребенке. Зато он кое-что подсказывает Тане по части науки. Оба занимаются в драмкружке, где однажды появляется заезжий режиссер, которому доверяют ставить спектакль к юбилею станции. Мэтр замысливает некое действо о постатомном апокалипсисе. И все это – на фоне постоянных разговоров о дисциплине на АЭС, о слухах про аварию на ней да воспоминаний о том, какими физиками был Ванин дедушка и Ванин папа.

Правда, с последним получается странная сюжетная неувязочка. Папой Вани оказывается… его старший сослуживец, который всю свою жизнь провел рядом с сыном. Почему так случилось? Да потому что после Чернобыля папа не захотел быть обузой своей семье. Как-то странно все это выглядит. Все перемешано, и даже фабулу ленты режиссер Бархатов не желает рассказывать в привычной сюжетной последовательности, проявляя изыски а-ля Тарантино и банально меняя эпизоды местами и запутывая хронологию событий. 

Так на экране творится якобы непростой и якобы сложный мир современных молодых героев, отношения которых на самом деле напоминают игру в КВН. Они постоянно шутят, пересмешничают и лишь изредка, в эпизодах на АЭС (видимо, соблюдая инструкции по технике безопасности), их лица становятся серьезными. Талантливому Григорию Добрыгину, по всей видимости, изменило его актерское чутье, и он просто-напросто не попал в характер своего героя (или не понял). А режиссер, увлеченный перспективами сотворения причудливого экранного зрелища, проигнорировал необходимость объяснить артистам простые вещи. Например, каковы характеры их персонажей. 

Вот и получается, что каждый играет так, как понимает, порою не сообразуясь с общей стилистикой постановочного решения, имя которой в исполнении «чудо-режиссера» – эклектика. Но то, что так манит на сцене оперного театра, давая пищу для замысловатых интеллектуальных упражнений в остроумии музыковедам и театроведам, оказывается, не работает там, где зрелище выстраивается совсем по иным законам и правилам. И только «атомной» экзотикой здесь невозможно насытить пространство кадра и отношения между людьми. Там, где в кадре оказываются опытные исполнители (Екатерина Васильева, Алексей Горбунов), – там начинает появляться что-то похожее на реальность и человеческую жизнь в ней.

В конце концов спектакль про постатомный апокалипсис в драмкружке все-таки поставят. Ваня никуда не уедет от Тани, а соединится с ней в экстатическом танце в желтых защитных балахонах на фоне здания АЭС (не то Калининской, не то Ленинградской). А папа Вани пойдет с мамой Вани в кино, чтобы отметить юбилей станции просмотром раскрашенной версии классического фильма Михаила Ромма о физиках-атомщиках «Девять дней одного года». Сжимая руку вновь обретенной жены, папа вздохнет с душой: «Какое хорошее кино! Почему сейчас такое кино не снимают?»

 Видимо, Василий Бархатов своим «Атомным Иваном» и решил доказать, что и про мирный атом можно снять современное интересное кино. А снял на самом деле какой-то жанровый гибрид, где исполнение имиджевых задач переплелось с постановочном озорством молодого и самонадеянного режиссера, решившего пошутить и представить публике ироничный автопортрет. Интересно было бы узнать первую реакцию руководства Росатома на увиденный фильм. Боюсь только, что она вряд ли станет достоянием атомной и кинематографической общественности. С мирным атомом шутки плохи. 

Сергей Ильченко, искусствовед
Курс ЦБ
Курс Доллара США
92.26
0.329 (-0.36%)
Курс Евро
99.71
0.565 (-0.57%)
Погода
Сегодня,
29 мартa
пятница
+7
Слабый дождь
30 мартa
суббота
+8
Слабый дождь
31 мартa
воскресенье
+6
Облачно