Феномен патологического неверия
Почему ученое сообщество противится новым идеям
VII форум «Наука и общество» по традиции завершился выступлением нобелевских лауреатов прошлых лет. Все, что говорили выдающиеся ученые, было интересно, но в принципе ожидаемо. А вот видеовыступление Брайана Джозефсона (премия по физике, 1973 год) буквально взорвало аудиторию – он говорил на темы, которые считаются неприличными в официальной науке.
Доклад Джозефсона (закон, носящий его имя, помню еще с институтской скамьи) назывался «Ограничения и патологии в научном процессе», и речь в нем шла о памяти воды, о холодном термоядерном синтезе и телепатии.
– В новые идеи часто не верят, сложно бывает в них убедить научную общественность, – заметил на форуме еще один лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов.
Да, Барбару Макклинток, открывшую «прыгающие гены», поначалу считали сумасшедшей, но в 1983 году она получила за них Нобелевскую премию. Подобных примеров много. Сейчас сотни исследователей-любителей докладывают о своих опытах, которые свидетельствуют: вода «помнит» вещества, которые в ней когда-то растворяли, и поддается магнитной обработке, а холодный термоядерный синтез не выдумка. Тем не менее академическая наука наложила вето на эти темы: нет такого – и все тут!
– Почему же, когда факты подтверждаются практикой, научное сообщество отказывается их признавать, а веские доказательства в пользу правильности идеи при этом не допускаются до широкого круга читателей? – спрашивает Брайан Джозефсон.
И сам же отвечает: сегодня три фактора благоприятствуют принятию новых идей в научном сообществе – простота воспроизводимости эксперимента и однозначность его результата; объяснение эксперимента общепринятой теорией; высокая репутация самого исследователя. При отсутствии хотя бы одного из этих условий новая идея почти наверняка будет отторгнута.
Джозефсон привел в пример утверждение малоизвестного ученого XIX века о том, что, если врач перед осмотром пациенток помоет руки, снизится смертность от послеродовой лихорадки. Проверять его не стали по двум из вышеприведенных факторов – отсутствие теоретической модели, поскольку микробная теория Пастера возникла позже, и недостаточный авторитет автора в научном мире. Зато известный акушер того времени иронизировал: «Доктора – джентльмены, а руки у джентльменов всегда чисты».
Другой пример Джозефсона относился к телепатии:
– Стивен Вайнберг, нобелевский лауреат по физике 1979 года, сказал, что он не будет тратить время на изучение подтверждения телепатии, поскольку трудно вообразить работающий здесь механизм. Для однозначных заключений о существовании телепатии необходимы продуманно выстроенные эксперименты с многочисленными повторами. Нежелание их проводить привело к тому, что значительное количество ученых считают, что телепатия реальна, но боятся об этом заявить, так как это может повредить их репутации.
Симптоматична также история с холодным термоядерным синтезом. Уже минуло 23 года с того дня, когда американские химики Стенли Понс и Мартин Флешман объявили, что запустили термоядерную реакцию при комнатной температуре. Сперва эту сенсацию встретили с энтузиазмом, ведь это избавило бы человечество от ожидания термояда горячего, в который уже угроханы сотни миллиардов долларов. Но вскоре ученый мир и сам остыл. У одних этот эксперимент получался, у других – нет, но именно «неудачники» повсюду раструбили об отсутствии феномена. В итоге на заседании Американского физического общества Флешмана обвинили в некачественном эксперименте и даже в мошенничестве. В итоге редакторы авторитетных научных изданий отказались принимать работы на эту тему. И никто уже не хотел слушать Флешмана, утверждавшего, что его группе удалось создать условия, при которых атомы дейтерия начинают подчиняться волновым эффектам и при этом высвобождается ядерная энергия в виде тепла в соответствии с существующей теорией квантовых полей.
Гегель говорил, что истина рождается как ересь, а умирает как заблуждение. Истина это или заблуждение, попытался понять сам нобелевский лауреат Брайан Джозефсон. И вот что он выяснил:
– Мне дали посмотреть видеофильм, на котором разные ученые ставили эксперименты по реакции термоядерного синтеза и получали положительные результаты. Они наблюдали избыточное по сравнению с поступившим в систему выделение тепловой энергии. Некоторые из исследователей констатировали наличие ядерных материалов… В Бостоне я зашел в лабораторию, которая выполнила эту работу. Для меня все выглядело убедительно. Побывал я и в других лабораториях и убедился, что происходит нечто странное: если результаты многих исследователей вполне реальны, откуда же общепризнанное мнение, будто холодный термоядерный синтез – иллюзия?
По словам Джозефсона, на научное сообщество не повлияли ни положительные итоги исследования возможности холодного термоядерного синтеза, полученные министерством энергетики США в 2004 году, ни публичное признание профессора университета Миссури Роберта Дункана в том, что после более глубокого изучения холодного термоядерного синтеза он пересмотрел свой взгляд на эту проблему.
Такая же картина с «памятью воды». Сначала это открытие иммунолога Жака Бенвениста в 1988 году взорвало научный мир. Потом его признали ошибочным. Я прочла на одном из сайтов, что «группа Бенвениста в присутствии редактора Nature Джона Мэддокса и профессионального «борца с научными ересями», в прошлом фокусника, Джеймса Ранди не смогла повторить эксперимент». Однако, по словам Джозефсона, в показательных опытах Бенвенист участия не принимал. Вот что рассказал Джозефсон:
– Группа Бенвениста брала активные биологические материалы, например антикоагулянты, сильно разводила их водой, как это делалось в гомеопатической медицине, и изучала на предмет биологической активности. К удивлению самого Бенвениста, настроенного скептически, он обнаружил, что сильно разбавленные растворы обладали биологической активностью. Результат опубликовал журнал Nature. Редакция сказала, что напечатает его при условии, что после проведет собственные испытания для проверки результата, хотя обычно, если издание сомневается, проверка происходит до публикации. По слухам, редактор Джон Мэддокс захотел дискредитировать гомеопатию. А этого бы не получилось, если бы результаты эксперимента не получили огласку. В рамках рецензирования настояли, чтобы другие лаборатории тоже провели эксперимент, что и было сделано. Эти лаборатории подтвердили результат Бенвениста. Затем Nature провел собственное исследование, но в нем почему-то участвовали совершенно неквалифицированные люди. Однако Мэддокс счел это достаточным, чтобы написать статью о том, что результаты Бенвениста – иллюзия. А поскольку это была редакционная статья, то ее напечатали без рецензирования. В противном случае рецензент ее бы сильно раскритиковал. Тем не менее после публикации все издательства согласились как с фактом: у воды нет памяти.
Поразительно, до чего просто дискредитировать спорный вопрос! И это несмотря на то, что эффект памяти воды давно вошел в медицинскую практику: гомеопатия ныне официально признанный метод лечения. Эффект омагничивания воды также давно используется теплотехниками (сильно омагниченная вода не дает накипи на трубах). Но вот официальная физика до сих пор считает, что память воды – выдумки!
Между тем в Институте медико-биологических проблем РАН Станислав Зенин защитил первую докторскую диссертацию о памяти воды. Выводы этой работы таковы: теоретические расчеты показали, что может существовать «кристалл» воды, состоящий из 912 молекул, время жизни которого минуты и даже часы. (Хотя время жизни ассоциата из двух молекул воды составляет всего 10 в минус 16-й степени секунды, на что и ссылались ученые, высказавшие недоверие к этой теме.) Широкая научная общественность диссертацию не заметила. Просто она была защищена по разделу «биология», которой физики не слишком интересуются, равно как и биологи физикой.
О чем говорить, если у самого Брайана Джозефсона, как он заявил на форуме, несмотря на его колоссальный научный авторитет, отозвали приглашение на конференцию… из-за его интереса к парапсихологии. Якобы присутствие ученого могло плохо повлиять на студентов. Такие факты говорят о нездоровой ситуации в научном сообществе.
– Процесс запрета новых идей отрицательно сказывается не только на развитии самой науки, но и на развитии общества в целом, – считает всемирно известный ученый.
Лидия Березнякова
